Ежик мехом внутрь

Не у дел комета Галлея...
Охладел ко мне ты, колея,
Две недели ходишь, не клея,
Хоть помадой пишу на стекле я,
Хоть за модой бежу всегда я,
Хоть на морду ужо худая.
Заходи, родимый, согрею.
Нахрена тебе хрен, еврею?

Ясен пень при тихой погоде
Ясень тих, не ответил Никитину
Вася дул бузину в огороде
Дядя сливу на коньяке тянул.

Так и пили они попивали,
Папе Вали налили как третьему,
Замутили затем трали-вали,
Трели выли про мир - шоб гореть ему!

Чтоб потом наподобе потопа,
Этот мир чтобы в тар-тарары летел
Тили-тили, затем два притопа -
Типа пели и темы закрыли те.

"Надо чтобы ни флаг и ни вымпел,
Ни вперед чтоб, ни воза, ни пара. Во!" -
Я сказал. И немедленно выпил.
Серп и молот - тире - Карачарово.

Я битый час баклуши бью
И целый час баклуши клею,
И круглый год в родном краю
Годов в других краях круглее,
И целый век... иль века часть...
Эй! Поднимите наши уши!
Я бью баклуши битый час
И околачиваю груши.

Филин ухабисто ухает
Носится
Ротится во всю мочь
Хрюшин
Чернилой и тушей
Тушуется
Тушится
Кашица в ту же мочь
Мочь в свою очередь
Мучится
Мочится
Хочется
Но невмочь.
Дочь же тем временем
Мечется
Мычится
Тычется
Эка дичь
На дом
За дачу
Туда ли
Толдычит
Младая талдычь
Бесится
Бестолочь
Бестулочь
Без ста
эту лочь не постичь

На небе всё светило - сияло и лекало,
А кошечка на крыше храпела и стропила
И кошку от дремала ничто не отвлекало,
Ну разве что - мешала немного перепила.

Прибежали в избу дети,
Во дворе снимают лыжи,
И в сенях промокший ватник,
В коридоре шапку-пыжик,
В торопях зовут отца:
Тятя тятя, наши эти,
Не Наташа с дядей Петей,
Наша тетя с ихним йети
(И еще в сетях - они же)
Ждут у моря ***деца

Аты-баты - шли солдаты,
Шли до дому ли до хаты,
Не умыты и поддаты,
Грубо ваты, мало ваты
Шли чеканя медный шаг.
Не ходите, девки, за муж,
За солдата, за ворота,
Будь их носа или рота -
Одна девка вышла за муж,
Не найдут теперь никак.

Глупый пингвин пробку прячет
Вон он гад в окне маячит,
Даже Таня громко плачет
Это знак: кому-то, значит,
Пробки выбило опять,
А без света нет ученья,
Нет желанья у влеченья
И еще о без печенья,
Как пингвины без заначек -
Ни повесить, ни раз пять.

Когда потомки уважмут свои сначалки,
Поскольку надо им кого-то уво жать,
Перекуются все орала на молчалки
И даже бабы не посмеют воз рожать.
Взойдет за ря, взыграет марш по койкам,
Взлютует ветер свежих недомер,
ЧК-ня шаг, идти мы будем стойко,
Или стоять идейно, например.

Очень лирическая пестня
Спасибо все тем же помощникам, один из них там крякает в конце.

Несносная песня

Я пел и песня раздавалась
Все шире в бедрах и плечах.
Хромал пегас мой пегий малость,
Но, слава богу, не зачах.

Благоухал кустарник чаек,
Рядился голубь в пух и прах,
И горностаев диких стая
Свивала гнездышки в горах.

Киты летели из Шанхая -
Китайским шелком шерсть бела,
И, гордо ластами махая,
Большая ласточка плыла.

И ела ель овес и силос,
Я шел по левой стороне,
Я пел и песня доносилась,
А ведь казалось - сносу нет.

ужа или ежа ли
тебя или меня ли
бежали и скрижали
спрягали и склоняли

Ходила по ссылкам да по тюрьмам, зашла вот сюда и раскопала свой собственный стишок. Не помню, чтоб тут его вешала.

Старый примус глухо воет,
С ух свисают клочья шерсти,
И бензинами пропахли
Три огромные ноги.
Старый примус грудь расправил:
Он идет к своей невесте
И на три ноги надел он
Две большие сапоги.

А невеста керосинка
Улыбается игриво
И завинчивает вентиль
Новой тушью для ресниц.
Керосинка рано кычет,
Примус, гад, расставил сети
На беспечных керосинок
И на бескаминных птиц.