оперу пишу

Второй день слушаю в машине рок-оперы на предмет искалечить их на Пурим или другой какой праздник. Что я вам скажу? "Юнона и Авось" - это не опера, это рок-балет, потому что любить ее одними ушами можно только если эти уши оттоптаны стадом медведей. Мужчины либо шепчут, либо кричат бородатым басом, женщины воют и визжат ровно на той ноте ля, которую дает моя машина на пятой скорости. Я даже несколько раз переходила на четвертую, чтобы понять кто это свистит - они или я. Есть, правда, одно место:
- Она говорит, что...
- Не надо, я понял.
Вот тут я, как наверное любая женщина, бросаю руль, хватаюсь за сердце и согласна ждать Караченцева тридцать лет. Ради этой фразы только и стоит слушать.
Насчет Пурима - я вам так скажу: нам это не спеть. Четко обозначенных мелодий на всю оперу - три: "белый шиповник", "аллилуйя любви" и "ты меня на рассвете разлюбишь не будешь", при этом, если громко кричать, то третья легко переходит во вторую. Ну да, еще бородатым речитативом "под российским крестовым флагом и девизом авось". Остальное не поется. Оно ходится по сцене, махается перьями, дышится в микрофон и горит лампочками. Для этого в нашем реквизите нет ничего, включая сцену и микрофон.

С "Джизус Крайст" дела обстоят куда лучше, но там другая проблема: мы не знаем слов и нам их никогда не узнать настолько, чтобы понять, какую песню с какого места на какой мотив петь. Так что без эдак полгода репетиций нам никак это не сваять, а у нас, как вы помните, на все репетиции, настройки инструментов и споры кто кого играет - обычно два часа грязного времени.

Вы, конечно, спросите: что это я в мае думаю про Пурим. А я всегда о них думаю А я не думаю, просто диск с рок-операми в машину взяла.

оперу пишу

Второй день слушаю в машине рок-оперы на предмет искалечить их на Пурим или другой какой праздник. Что я вам скажу? "Юнона и Авось" - это не опера, это рок-балет, потому что любить ее одними ушами можно только если эти уши оттоптаны стадом медведей. Мужчины либо шепчут, либо кричат бородатым басом, женщины воют и визжат ровно на той ноте ля, которую дает моя машина на пятой скорости. Я даже несколько раз переходила на четвертую, чтобы понять кто это свистит - они или я. Есть, правда, одно место:
- Она говорит, что...
- Не надо, я понял.
Вот тут я, как наверное любая женщина, бросаю руль, хватаюсь за сердце и согласна ждать Караченцева тридцать лет. Ради этой фразы только и стоит слушать.
Насчет Пурима - я вам так скажу: нам это не спеть. Четко обозначенных мелодий на всю оперу - три: "белый шиповник", "аллилуйя любви" и "ты меня на рассвете разлюбишь не будешь", при этом, если громко кричать, то третья легко переходит во вторую. Ну да, еще бородатым речитативом "под российским крестовым флагом и девизом авось". Остальное не поется. Оно ходится по сцене, махается перьями, дышится в микрофон и горит лампочками. Для этого в нашем реквизите нет ничего, включая сцену и микрофон.

С "Джизус Крайст" дела обстоят куда лучше, но там другая проблема: мы не знаем слов и нам их никогда не узнать настолько, чтобы понять, какую песню с какого места на какой мотив петь. Так что без эдак полгода репетиций нам никак это не сваять, а у нас, как вы помните, на все репетиции, настройки инструментов и споры кто кого играет - обычно два часа грязного времени.

Вы, конечно, спросите: что это я в мае думаю про Пурим. А я всегда о них думаю А я не думаю, просто диск с рок-операми в машину взяла.